Город Анатоль-1
«Да, это парень себе на уме, — подумал он с восхищением. — Он далеко пойдет! Одна треть — неплохой процент!»
В дверях стояла Ольга…
Да, лучше бы Раулю не говорить комплимента Франциске. Хоть он и старался понизить голос, Ольга всё слышала. Ольга ведь всегда подслушивала, когда в контору приходила какая-нибудь дама. Она ничего не могла с собой поделать.
Ольга вошла в комнату бледная, три резкие морщинки залегли у нее на лбу. О, Рауль хорошо знал эти морщинки!
— Какие у тебя могут быть дела с этой девицей? — крикнула она вне себя.
Рауль выпрямился в своем кресле за письменным столом.
— Я нотариус, — прошипел он. — Я никому не могу отказывать, если нужны мои услуги. А кроме того, мне надо зарабатывать деньги!
— Зачем ты вообще связываешься с человеком, который уже сидел в тюрьме?
— Это неверно. Она не сидела в тюрьме. Сидел в тюрьме ее отец. Она никогда ни в чем не обвинялась, а просто была одно время душевнобольной.
— А это тоже входит в твои обязанности — говорить комплименты этой потаскушке? — в бешенстве крикнула Ольга.
— Что ты называешь комплиментами? — возразил Рауль. — Что же, мне не разрешается сказать моей клиентке какую-нибудь ни к чему не обязывающую любезность?
— И ты называешь это простой любезностью? — закричала Ольга. — Ты бесхарактерная тряпка! Разумеется, ты немедленно же влюбился в нее, в эту мерзкую тварь!
Такой уж нрав был у Ольги, его «куколки», его «пичужки», такой создал ее господь, тут уж ничего не поделаешь. Рауль знал это. Он знал также и ее хорошие качества. Она была несколько романтическая натура, но, по существу, добрая жещина, не говоря уже о ее талантах хозяйки и поварихи. У нее был только один недостаток: ее болезненная ревность. Когда Рауль шел с ней по улице, он не смел смотреть ни вправо, ни влево. Если случайно в окне показывалась хорошенькая девушка и Рауль не сразу отводил от нее глаза, Ольга немедленно делала ему замечание: «Почему ты строишь глазки этой девчонке? Что за бесстыдные манеры?» Если Рауль осмеливался выказать малейшее внимание даме, ему немедленно устраивались сцены за то, что он «опять хочет завязать любовную интрижку».
