Город Ветров-1
Мы не знали, как пробиться через толпу. Но Ипполита решительно направила своего Антиноя вперед, людская масса раздалась, образовав небольшой проход, через который нам удалось протиснуться.
Мнения, услышанные нами, были самые разнообразные - от надежды и пожеланий успеха, от выкриков восхищения красотой всадниц - до разочарования и улюлюкания. Не всем нравилось, что на такое ратное дело были выбраны женщины, и притом - чужестранки.
Досталось и моим очкам, и толстому заду Далилы, и грузной посадке Гиневры. Только Ипполита сидела как влитая на своем жеребце и невозмутимо смотрела вдаль. Когда толпа немного поредела, она пришпорила своего коня, мы припустились за ней, и вскоре вся наша четверка была за пределами городских стен.
Отъехав подальше от людских взоров, мы воспрянули духом. Я слегка расслабила мышцы, Гиневра с Далилой сблизили своих коней и принялись чесать языками, но Ипполита по-прежнему скакала перед нами на несколько корпусов впереди.
В седле я держалась на удивление легко. Будто и не было вчерашней изнуряющей усталости и утренних болей в растянутых мышцах. Гиневра поравнялась со мной.
- Слушай, Марина, меня тревожит одна мысль. Эти, - она кивнула на всадниц, - язычницы и ничего не понимают... А ты? Ты веришь в Господа?
- Какого господа? - не сразу сообразила я.
- Ох! - Гиневра возвела очи горе и наверняка причислила и меня к язычницам. - В Господа нашего Иисуса?
- Нет, не верю, а зачем?
Блондинка даже отпустила вожжи и схватилась руками за голову. Ее щеки запылали. Она не знала, что делать. То ли пуститься от меня вскачь и присоединиться к завзятым язычницам, которые слыхом не слыхивали о ее Господе, то ли переубедить меня и обратить в истинную веру. Все это можно было прочитать на бесхитростном лице Гиневры, супруги христианского короля.
- Послушай, - сказало я мягко, - я пришла из мира, где твой Иисус уже две тысячи лет как родился. Кто знает, был он, не был? Тем более, что я из страны, где большинство населения исповедует ислам.
Гиневре стало совсем худо.
- Так ты сарацинка! Из тех, кто держит у себя в неволе гроб господен.
