Город богов-3
По его лицу блуждала мечтательная улыбка: судя по всему, глава кайской церкви любил свадьбы. Рядом с ним возвышался Сейналан и дулся, потому что Сарин не попросила его провести церемонию, но принцесса не страдала угрызениями совести. Пока она жила в Теоде, девушка смирилась с мыслью, что ее повенчает патриарх, но сейчас, когда появилась возможность попросить любимого жреца, она не собиралась отказываться от нее.
Сарин вступила в зал, и все лица повернулись к ней. На свадьбу пришло не меньше придворных, чем на похороны короля, — если не больше. Прощание с Йадоном было важным событием, но свадьба старого герцога — более насущным. Знать постарается не упустить начало правления Ройэла и лестью заслужить его милость.
Даже джьерн оказался в зале. Как ни странно, его лицо хранило полнейшее спокойствие; он должен понимать, что брак Сарин станет главным препятствием на пути империи. Но сейчас она выкинула фьерденского жреца из головы. Она долго ждала этого дня, и, несмотря на некоторое разочарование, ничто не помешает ей насладиться им сполна.
Наконец-то после долгого ожидания, после двух неудач она выйдет замуж. С этой мыслью, одновременно пугающей и мстительной, Сарин откинула вуаль.
В ту же секунду раздался первый крик, подхваченный множеством голосов.
Потрясенная и перепуганная, в недоумении Сарин потянулась, чтобы снять вуаль целиком, думая, что с ней что-то не так. Вместе с вуалью с головы посыпались волосы. Принцесса тупо смотрела на текущие между пальцев длинные пряди. Руки затряслись; она подняла глаза. Ройэл онемело смотрел на нее, лицо Сейналана перекосило от праведного гнева, и даже Омин оторопело сжимал в руке амулет Корати.
Сарин лихорадочно обернулась к одному из широких зеркал на стенах зала. Из поверхности зеркала на нее смотрело незнакомое лицо. Отвратительное создание покрывали черные пятна, еще более отчетливые на фоне белого платья. С лысого черепа свисало несколько жалких прядок.
Необъяснимо, неизвестно, когда и как принцессу настиг шаод.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ
Хратен с удовлетворением наблюдал, как кораитские жрецы вывели из зала потрясенную принцессу.
— Вы стали свидетелями кары Джаддета, — громко объявил он.
Герцог Ройэл сидел на краю тронного возвышения, сжимая руками опущенную голову.
