Город богов-1

Сильно очерченное лицо говорило о жизненной мудрости и смелости, и Раоден не решался взглянуть ей в глаза. Если Элантрис сумел сломить такую женщину, то оставалась ли надежда для принца?
— Я говорил тебе, что она сделала правильный выбор, — продолжал Галладон. — Потеряла несколько свертков с едой, но на ней самой ни царапины. А вот стоило ей повернуть направо, как тебе, — там бы ее поджидала сомнительная милость людей Шаора. Прямо по курсу — и ее подношения принадлежали бы Аандену. Левый поворот лучше всего; люди Караты забирают еду, но обычно не обижают новичков. Лучше поголодать, чем прожить несколько лет со сломанной рукой.
— Несколько лет? — Раоден повернулся к темнокожему дьюлу. — Кажется, ты говорил, что раны здесь вообще не заживают.
— Мы можем только предполагать, сюл. Найдешь элантрийца, который доживет до конца вечности и не спятит, — пусть он тебе все подробно разъяснит.
— И сколько люди ухитряются здесь протянуть?
— Год, от силы два.
— Год?!
— Ты думал, что мы бессмертны? Мы не стареем, но это не означает, что мы живем вечно.
— Не знаю. — В голосе Раодена звучало сомнение. — Ты говорил, что мы не можем умереть.
— Правильно, не можем. Но синяки, царапины, сбитые пальцы… Боль накапливается. У всего есть предел.
— Люди кончают жизнь самоубийством? — тихо спросил принц.
— Это невозможно. В основном они валяются в канавах, кричат и стонут. Бедняги руло.
— И сколько ты здесь прожил?
— Несколько месяцев.
Еще одно немыслимое откровение, а мир вокруг Раодена и так трещал по швам. Принц думал, что Галладон прожил в Элантрисе по меньшей мере пару лет. Дьюл говорил о жизни в Эланрисе, как будто город был его домом десятки лет, и он прекрасно ориентировался в гигантском лабиринте улиц.
Раоден перевел взгляд на площадь, но женщина уже пропала неведомо куда. Она могла оказаться кем угодно: горничной во дворце его отца, или компаньонкой богатой купеческой жены, или просто домохозяйкой. Шаод не обращал внимания на статус жертвы; он забирал всех без разбору.