Город богов-2

Коло?
— В принципе, да, — согласился принц. — Но сейчас это неважно, главное — Дор. Ты знаешь его значение?
— Ну, если слово то же самое, то оно относится к Джескеру.
— Какое отношения имеют к Элантрису мистерии? — подозрительно спросил Раоден.
— Во имя Долокена, сюл! Я тебе говорил, Джескер и мистерии — совершенно разные вещи! То, что на Опелоне называют мистериями Джескера, имеет такое же отношение к дюладелской религии, как Шу-Кесег!
— Я приму к сведению. — Раоден примирительно поднял руки. — А теперь расскажи мне о Дор.
— Трудно объяснить, сюл. — Галладон облокотился на самодельную мотыгу, смастеренную из палки и нескольких булыжников. — Дором называют невидимую силу; она присутствует во всем без исключения, но к ней нельзя прикоснуться. Она не влияет ни на что, но управляет всем. Почему реки текут?
— Потому что вода притягивается к земле, как и все остальное. В горах тает снег, и ему нужно куда-то стекать.
— Правильно. А теперь другой вопрос. Почему вода соглашается течь?
— Не знал, что нужно спрашивать ее согласия.
— Нужно, и причина этого — Дор. Джескер учит нас, что только люди обладают способностью — или проклятием — не обращать внимания на Дор. Ты знаешь, что если забрать у родителей птенца и принести его домой, он все равно научится летать? — Раоден пожал плечами. — Как он учится? От кого?
— От Дор? — неуверенно предположил принц.
— Правильно.
Раоден улыбнулся, объяснение Галладона переполняли мистические недомолвки, и он сомневался, что оно окажется полезным. Но тут ему припомнился сегодняшний сон-воспоминание о давно прошедшем дне. Когда элантрийка чертила эйон, воздух раздавался под нажимом ее пальца. Раоден чувствовал бьющуюся по ту сторону беспорядочную силу, как она давит на разрыв, пытаясь добраться до него. Она хотела пересилить его, сломать, пока мальчик не станет ее частью. Только безошибочно вычерченный эйон жещины-лекаря обуздал бешеный поток, и он излечил ногу, не принеся вреда.
Та сила, чем бы она ни являлась, была реальна.